Так-так, новорождённый дневничог пускает пузыри, гадит в пелёнки и громко требует чавой-нибудь зохавать. Ну раз такие пироги...
Засим аффтар скромненько удаляется...))
слабонервным, несовершеннолетним и беременным к просмотру не рекомендуетсяСКАЗ ПРО ИВАНА-БАЛАЛАЙЩЕГА, ГОЙ ЕСИ ДОБРА МОЛОДЦА
Жил-был в колхозе Муходрищево Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец. Балалайщег из него, правда, был хреновый. Просто ни черта у него не было, окромя балалайки да банки вазелину. Да и колхозу, собственно, похвастать было нечем. Было у них только чисто поле конопляное.
Вышла как-то утром в то поле ай-люли красна девица, Даздраперма свет Дормидонтовна. Травку по тихой тырит, песенки поёт... Вдруг - диво дивное: налетел откуда ни возьмись Змей Планокур, который у колхоза траву скупал. Ну и похитил её, естественно.
Ждут её в колхозе день, ждут два - нет ай-люли красной девицы. Просто триллер какой-то. На третий день глядят - летит супостат поганый. И говорит: так, мол, и так, за тридевять земель ваша девица, а вы, падлы, гоните мне сто рублей в мелких купюрах, а то как пукну...- и улетел.
Собирались тут старцы мудрые, выпили за коммунизьм и давай думу тяжкую думать. Думали-думали, думали-думали, плюнули, ещё выпили - и решили послать дружину ратную, чтоб надрали задницу супостату поганому, Змею Планокуру. Ибо нех, мол, наших ай-люли красных девиц воровать да бабло кровное требовать. К тому же у него, мол, долгов уже немерено за траву. Снарядили дружину ратную, во главе её поставили Ивана-балалайщега, гой еси добра молодца. Дали им с собой сивухи ящик и выперли из колхоза.
И отправилась дружина ратная в путь-дорогу. Шли они три дня и три ночи чистым полем конопляным; сивуху пили, берёзки ломали, трактора с комбайнами в цветмет сдавали... Поле-то скурить мозгов не хватило. На четвёртый день пришли в лес дремучий. Идут по чаще, темно, страшно... Вдруг видят пруд. А в пруду тридцать три девицы купаются. Воскликнули в один голос дружинники:
- Ух ты! Перси!!! - и ломанулись к пруду. А девицы их увидали, да как заорут:
- Уррааа! Маньяки!!! - кинулись навстречу и давай их раздевать.
А Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец, стоит в сторонке и смотрит - ориентация, значит, не та. Постоял, посмотрел, подобрал остатки сивухи, что дружина бросила, и дальше пошёл.
Долго шёл он куда глаза глядят. Вдруг видит - стоит избушка. Нет у неё курьих ножек, только щупальца с окон свисают. Открыл он дверь. Стены все в бурых пятнах, стул электрический стоит, везде поразвешаны клещи, крючья, бензопилы... Тут с печи спрыгивает бабка с пулемётом и кричит:
- Ахтунг! Пидорским духом запахло! Стой, кто идёт!!
- Я Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец из колхоза Муходрищево. Есть у меня балалайка, вазелину банка и сивухи три пузыря...
- Сивухи? - глазки сразу загорелись, пулемёт поставила. - Шож ты молчал-то? Проходи, милок, присаживайся! - показывает на электрический стул и вилку из розетки выдёргивает. - Чой те надо-то у нас?
- Иду я, бабка, за тридевять земель, - говорит Иван, разливая сивуху. - Ищу супостата поганого, Змея Планокура, чтоб надрать ему задницу, потому как спёр он из нашего колхоза ай-люли красну девицу Даздраперму свет Дормидонтовну, а потом ещё вернулся и бабло кровное с нас требовать стал.
- Ыыы... - говорит бабка. - Попал ты, милок. Он тут на горе живёт, токмо хрен ты до него доберёшься: больно сигнализация крутая.
- Ничего, - отвечает Иван. - Разберёмся. Как тебя звать-то?
- Анка-Пулемётчица я. Тут на лесопилке подрабатываю. А расчленение прохожих - это так, хобби. Ты заходи, милок. Народу побольше с собой приводи. Вместе повеселимся...
Вышел Иван из избушки, голову поднял - стоят на горе хоромы высокие за забором неприступным... А в воротах назгул сидит. "Какого хрена? - думает Иван. - Это ж из другого фильма!" Но не растерялся, показал ему банку вазелину, тот пискнул жалобно и смылся. Больше его никто в тех краях не видел, но сказывают, что двинулся он головой после этого и в Гринпис записался.
Вошёл Иван в зелёно-жёлто-красные ворота, зелёно-жёлто-красную дверь приоткрыл, а там...
Сидит там супостат поганый, Змей Планокур, в обнимку с голой ай-люли красной девицей Даздрапермой свет Дормидонтовной. Дым конопляный из кальяна валит - аж топор висит, а из колонок Боб Марли надрывается.
Змей говорит:
- О, чувак, здарова, а ты хто?
- Я - Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец из колхоза Муходрищево, пришёл тебе задницу надрать, супостату поганому, ибо нефиг ай-люли красных девиц наших воровать да бабло кровное требовать! Ты нам вообще, падла, три года за траву не платишь! А ну иди сюда, праативный... - и достаёт вазелин. Но пока говорил, дыму нанюхался - и как заржет... Проржался, смотрит - ни змея, ни девицы. На Ямайку, видать, подались. Плюнул Иван, разбил об порог балалайку и пошёл ни с чем обратно.
В колхоз он так и не вернулся, поселился у Анки-Пулемётчицы, днём с тех пор дрова пилил, а по ночам нападал с вазелином на случайных прохожих...
Тут и сказочке - ППЦ
(c) Daria BezPaleva '07
Жил-был в колхозе Муходрищево Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец. Балалайщег из него, правда, был хреновый. Просто ни черта у него не было, окромя балалайки да банки вазелину. Да и колхозу, собственно, похвастать было нечем. Было у них только чисто поле конопляное.
Вышла как-то утром в то поле ай-люли красна девица, Даздраперма свет Дормидонтовна. Травку по тихой тырит, песенки поёт... Вдруг - диво дивное: налетел откуда ни возьмись Змей Планокур, который у колхоза траву скупал. Ну и похитил её, естественно.
Ждут её в колхозе день, ждут два - нет ай-люли красной девицы. Просто триллер какой-то. На третий день глядят - летит супостат поганый. И говорит: так, мол, и так, за тридевять земель ваша девица, а вы, падлы, гоните мне сто рублей в мелких купюрах, а то как пукну...- и улетел.
Собирались тут старцы мудрые, выпили за коммунизьм и давай думу тяжкую думать. Думали-думали, думали-думали, плюнули, ещё выпили - и решили послать дружину ратную, чтоб надрали задницу супостату поганому, Змею Планокуру. Ибо нех, мол, наших ай-люли красных девиц воровать да бабло кровное требовать. К тому же у него, мол, долгов уже немерено за траву. Снарядили дружину ратную, во главе её поставили Ивана-балалайщега, гой еси добра молодца. Дали им с собой сивухи ящик и выперли из колхоза.
И отправилась дружина ратная в путь-дорогу. Шли они три дня и три ночи чистым полем конопляным; сивуху пили, берёзки ломали, трактора с комбайнами в цветмет сдавали... Поле-то скурить мозгов не хватило. На четвёртый день пришли в лес дремучий. Идут по чаще, темно, страшно... Вдруг видят пруд. А в пруду тридцать три девицы купаются. Воскликнули в один голос дружинники:
- Ух ты! Перси!!! - и ломанулись к пруду. А девицы их увидали, да как заорут:
- Уррааа! Маньяки!!! - кинулись навстречу и давай их раздевать.
А Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец, стоит в сторонке и смотрит - ориентация, значит, не та. Постоял, посмотрел, подобрал остатки сивухи, что дружина бросила, и дальше пошёл.
Долго шёл он куда глаза глядят. Вдруг видит - стоит избушка. Нет у неё курьих ножек, только щупальца с окон свисают. Открыл он дверь. Стены все в бурых пятнах, стул электрический стоит, везде поразвешаны клещи, крючья, бензопилы... Тут с печи спрыгивает бабка с пулемётом и кричит:
- Ахтунг! Пидорским духом запахло! Стой, кто идёт!!
- Я Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец из колхоза Муходрищево. Есть у меня балалайка, вазелину банка и сивухи три пузыря...
- Сивухи? - глазки сразу загорелись, пулемёт поставила. - Шож ты молчал-то? Проходи, милок, присаживайся! - показывает на электрический стул и вилку из розетки выдёргивает. - Чой те надо-то у нас?
- Иду я, бабка, за тридевять земель, - говорит Иван, разливая сивуху. - Ищу супостата поганого, Змея Планокура, чтоб надрать ему задницу, потому как спёр он из нашего колхоза ай-люли красну девицу Даздраперму свет Дормидонтовну, а потом ещё вернулся и бабло кровное с нас требовать стал.
- Ыыы... - говорит бабка. - Попал ты, милок. Он тут на горе живёт, токмо хрен ты до него доберёшься: больно сигнализация крутая.
- Ничего, - отвечает Иван. - Разберёмся. Как тебя звать-то?
- Анка-Пулемётчица я. Тут на лесопилке подрабатываю. А расчленение прохожих - это так, хобби. Ты заходи, милок. Народу побольше с собой приводи. Вместе повеселимся...
Вышел Иван из избушки, голову поднял - стоят на горе хоромы высокие за забором неприступным... А в воротах назгул сидит. "Какого хрена? - думает Иван. - Это ж из другого фильма!" Но не растерялся, показал ему банку вазелину, тот пискнул жалобно и смылся. Больше его никто в тех краях не видел, но сказывают, что двинулся он головой после этого и в Гринпис записался.
Вошёл Иван в зелёно-жёлто-красные ворота, зелёно-жёлто-красную дверь приоткрыл, а там...
Сидит там супостат поганый, Змей Планокур, в обнимку с голой ай-люли красной девицей Даздрапермой свет Дормидонтовной. Дым конопляный из кальяна валит - аж топор висит, а из колонок Боб Марли надрывается.
Змей говорит:
- О, чувак, здарова, а ты хто?
- Я - Иван-балалайщег, гой еси добрый молодец из колхоза Муходрищево, пришёл тебе задницу надрать, супостату поганому, ибо нефиг ай-люли красных девиц наших воровать да бабло кровное требовать! Ты нам вообще, падла, три года за траву не платишь! А ну иди сюда, праативный... - и достаёт вазелин. Но пока говорил, дыму нанюхался - и как заржет... Проржался, смотрит - ни змея, ни девицы. На Ямайку, видать, подались. Плюнул Иван, разбил об порог балалайку и пошёл ни с чем обратно.
В колхоз он так и не вернулся, поселился у Анки-Пулемётчицы, днём с тех пор дрова пилил, а по ночам нападал с вазелином на случайных прохожих...
Тут и сказочке - ППЦ
(c) Daria BezPaleva '07
Засим аффтар скромненько удаляется...))