Ходила в гости к родственникам. Двоюродный мой дедушка долго вертел в руках мой новый паспорт и наконец заявил, что он липовый.
Он работает сторожем в музее, а его жена делает потрясающие картины из соломки, кусочков коры и тополиного пуха. Они оба застали блокаду. Старший правнук заканчивает второй или третий класс. И хотя их бодрости может позавидовать иной мой ровесник, я сидела и думала - вот сейчас я с ними разговариваю, а через какое-то, вполне возможно, что очень недолгое время их не будет.
Ну как это - не будет? Вот же они сидят и обмениваются колкостями!
Или вот я. Вот сейчас мне хорошо, я радуюсь, пишу пост и ем апельсин, а потом бац - и нету меня. И обо мне все говорят в прошедшем времени.
Странно, что такие мысли вообще приходят в голову человеку, который похоронил три года назад половину своей семьи и ни разу при этом не ощущал ничего подобного. Когда у меня на глазах умирала моя бабушка, меньше всего мне в этот момент могло прийти в голову представить себя на её месте. Когда я через три месяца ехала в Москву хоронить свою тетушку, меньше всего мне думалось о том, что я имею немаленький шанс на то, чтобы, как она, долго и мучительно бороться с раком и проиграть. Мои мысли тогда не заходили дальше "если мне поставят диагноз - пуститься во все тяжкие - пафосное самоубийство - никто не мучается - профит". "Самоубийство" воспринималось как что-то ну... такое, за чем не стоит "перестать быть". А сейчас я думаю: бац - и нету меня. Ну как это? Нет, ну не может такого быть вообще. Нету никакой смерти, есть очередная реинкарнация. Это половина моего сознания нашёптывает, которая боится больше. А которая меньше боится, та материалист и для неё нету никакой реинкарнации, кроме преобразования кучки атомов из человеческого тела в компост.
Эти мысли выносят мне мозг. Я боюсь, как бы не вернулась моя депрессия. На обратном пути снова накрыл приступ головокружения.
Штыряла в переходе, а в нём же за поворотом, как оказалось, в это же время играли ещё другие чуваки. Нехорошо вышло. Глухая я тетеря.